Читаем без скачивания Героический режим. Не для героев [СИ] - Геннадий Башунов

Латник, на котором висела Метка, повернулся ко мне. И — о чудо! — в него хлестнула молния, ослепив меня на мгновение. Антон действовал отлично. Но ночь сегодня было не штормовая, и моб повалился на землю ещё живой. С него слетел шлем, чем я не преминул воспользоваться. Оба болта вошли ему в затылок.

«Вы получили тысячу опыта». Отлично!

Хреново. Я слишком отвлёкся на первого латника, и второй просто смял меня, опрокинув на бок. Я сейчас напоминал серый расплывчатый силуэт, и это меня спасло — удар меча прошёл куда левее, чем был рассчитан. Я откатился в сторону, перезаряжая арбалет, второй пришлось бросить. Выстрелил наугад. Попал, но болт безвредно чиркнул о панцирь. Вскакивая на ноги, ещё раз перезарядил арбалет. Моб летел на меня, вопя: «Тревога!!!». Я легко ушёл от его удара и бросился мимо, разряжая оружие в поднимающуюся с земли ведьму. Болт вошёл ей в плечо, опрокидывая на спину. Я обрушился на ведьму сверху, вонзая тесак ей в бок. Совсем рядом вонзилась стрела, вторая просвистела над ухом — меня заметили с вышки. Дерьмо, дерьмо! ДЕРЬМО!!!

Ведьма дёргалась подо мной. Сквозь прорези в маске я смотрел на её лицо. Тонкое, бледное, красивое. Тёмные губы, чёрные тонкие изогнутые брови, длинные волосы. Её огромные глаза, обрамлённые длинными ресницами, лезли из орбит, становясь просто нечеловеческими.

— Мразь, — прошипел я и боднул её в лицо. Острый клюв разодрал ей верхнюю губу, щеку, ухо. Я боднул ведьму ещё раз, в конец разрывая ей губы и дробя зубы, и, вырвав из раны тесак, полоснул по горлу. Мне лицо брызнула кровь, пара капель попала мне в левый глаз.

И тут в лоб ведьмы вошла стрела, предназначенная мне. Нельзя находиться на одном месте. Я рванулся вперёд, покатился по земле. Меч латника вошёл в то место, где я был миг назад. Я вскочил на ноги…

… меня скрутила чудовищная боль в сердце. Я отступил ещё на шаг, чувствуя, как слабеют ноги.

Ведьмы.

«Воздействие магии на ваш организм уменьшено на четыре пятых, однако вам рекомендуется уйти из-под действия заклинания — эффект продлится не дольше двенадцати секунд, пока действует Плащ Теней».

Я застонал. И это ослабленное заклинание? Да это в разы хуже, чем грёбаный желудок. Его, кстати, тоже резало. Два амулета сразу? А что я хотел, ведьм-то здесь две. И у меня вот-вот кончится Плащ, а мне ничего не остаётся, кроме как отступать к стене дома.

Очередной выпад латника прошёл мимо — да мне везёт! — но он снова опрокинул меня на землю и повалился сверху, роняя меч. На моё левое плечо сжали закованные в сталь кулаки. Я захрипел от муки, но боль в сердце неожиданно прервала. Зато взвыл латник, отпуская моё плечо, которое он, видимо, принял за горло. Прикрыл меня! Спасибо тебе, чувак, но…

Я раскрытой левой ладонью ударил его в подбородок, оголяя шею. Короткий удар тесаком, и мне в лицо вновь хлещет кровь. Латнику конец, но что делать дальше?

Действие Плаща Теней закончилось. Я набросил Скрытность, осторожно выполз из-под корчащегося латника и так же, ползком, двинулся вдоль стены. Будь я проклят, но ни стрел, ни заклинаний в меня не летело. Подняв голову, я увидел, что лучники ошалело водят своими луками из стороны в сторону, выискивая меня. Всё-таки Скрытность — хорошая штука, особенно в темноте. Даже сквозь вопли пожарных и зазывание ветра, слышащееся с другой стороны частокола, я слышал, как моя жертва скрежещет латными печатками по шлему и доспеху, стараясь зажать рану. Его тело сотрясали судороги от яда.

Его, но не ведьмы. Эта сука каким-то образом всё ещё была жива. Вот ей, кажется, помогли её амулеты. Одной рукой она зажимала свою кровоточащую шею, а во второй что-то сжимала. Стрелы во лбу уже не было.

Я осторожно встал, вжимаясь в стену. Я даже не заметил, как потерял арбалет. Наверное, когда прихватило сердце. Когда от тебя зависит не только своя судьба, но и судьба всей пати, а ты ни хрена не знаешь, что дела — это плохо.

«Ничего, — зло подумал я. — Найдут другого убийцу-инвизера, пробьют лбами ворота, мне-то какое дело? Или перегрызут друг другу глотки. Почему я должен умирать здесь?».

Потому что вокруг багровый туман. Потому что твари, сидящие в замке, убивали детей. Выдуманные твари и выдуманные дети в выдуманном мире. Но кто сказал, что я тоже не выдумка? Прошлое? Что — прошлое? Что — старая жизнь? Что — я? Кто — я? Зачем я здесь, разве не для того, чтобы убивать? Вот она — новая жизнь. Игра до смерти, потому что другого варианта поражения просто не может быть. Здесь нельзя уйти, подняв лапки кверху, никто никого не пожалеет, никто не спасёт, а кнопка «Выход» просто не предусмотрена, путь отсюда только один. А значит, я буду убивать, а моя рука до самой моей смерти будет сжимать тесак.

Оттолкнувшись от стены, я пролетел расстояние, отделявшее меня от ведьмы, мощным толчком сбил её с ног, пробежал мимо и вжался в частокол. За мной вонзились две запоздалые стрелы. Никаких резей в груди или животе. Отлично.

Я — убийца. Стервятник. Слуга Тени. Я зашёл в игру, чтобы убивать. Я выбрал этот путь случайно, но сейчас вижу, что он полностью мне соответствует. Враг повержен, другие одурачены, а я здесь, в Тени, совсем рядом, моё дыхание буквально касается лица жертвы. Мой тесак наготове, его покрывает яд, и я буду жалить до тех пор, пока жертва не перестанет дышать. Это игра, игра в смерть, я отдамся ей полностью, забыв, кем я был, но совершенно точно понимая, кем стал. И я стану смертью. А после вытру клинок и спокойно пойду искать другую жертву. До тех пор, пока кто-то другой не сыграет в смерть со мной.

Игра «Безбожие», героический режим. «Стань героем!» говорят мне. Но стал ли я героем? И стану ли когда-нибудь им? И вообще, хоть кто-то из людей, попавших сюда? Вряд ли. Уж я не стану точно.

Ведьма корчилась на земле. Кровь из её глотки хлестала не с такой силой как раньше, но было ли дело в том, что ведьма постепенно излечивалась от раны или, наоборот, слишком большой кровопотере, а, следовательно, и близкой смерти, не ясно. Что ж, поможем.

Ещё одна быстрая пробежка, и у меня в руке болтается голова ведьмы. Клинок прошёл сквозь её шею легко, будто сквозь масло. Как будто я знал, куда бить, чтобы не зацепить позвонок, а попасть аккурат между ними. Но разве я не должен был это знать?

Я тихо рассмеялся, скрываясь в темноте…

Наверное, меня выдала голова ведьмы. В левую икру вошла стрела, вторая угодила в полы плаща. Сердце на секунду прихватило, но я умудрился протиснуться между домами, уходя из поля зрения врагов. Наверное, щели оставили, чтобы стрелять из них по штурмующим… Да какая на хрен разница, зачем их оставили? Всё равно сюда вряд ли протиснулся бы кто-то крупнее меня, а я чудовищно отощал за последнее время.